Н. Лебедева, С. Видякина: «Еще раз о дуэли Пушкина с Дантесом»

размещено в: Публикации, Статьи | 0

Прошло 176 лет со дня трагической гибели А.С. Пушкина. Пушкинское общество Латвии, как всегда не изменило своим традициям и в преддверии этой горькой для русского человека даты, в Доме архитектора прошел вечер «Февральские встречи», где был представлен любопытный материал по той роковой дуэли на Черной речке. Накануне я встретилась с сопредседателем общества Светланой Видякиной.

О том , что послужило причиной этой кровавой развязки,- писал в свое время еще князь П.А. Вяземский (многое осталось темным и таинственным). Писали многие видные пушкинисты, пытаясь разгадать тайну этой страшной дуэли. Пытаются разгадать ее и сегодня. И уже не интересно и даже гадко читать как под копирку интерпретации преддуэльных событий, сделанные Б. Сарновым, Н. Петраковым «Загадка ухода», В. Козаровецким «Диплом рогоносца». Оказывается, Поэт сам написал «пасквильный диплом» и разослал своим друзьям. Новые мистификаторы, так хочется вас назвать, не дает вам покоя Александр Сергеевич и в 21-ом веке, ну не дает, даже своей предсмертной покаянной молитвой св.Ефрема Сирина, переложенной поэтом на поэтический язык… «Господи и Владыка живота моего…дай мне видеть мои прегрешения и не осуждать брата моего…»,- так писал Пушкин, но судят и судят сегодня новоиспеченные академики, журналисты и судят все проворнее. Проворнее копаются и в карманах у Пушкина, и в сомнительной личной переписке, и в постели… свободно и нагло лезут во все щели.

Мы не случайно начали наш вечер с открытого письма директора Пушкинского заповедника Г.Н. Василевича в ответ новому злопыхателю по дуэли Пушкина некоего члена Союза писателей г-на Г. Селина, который возлагает вину за все беды своего Отечества на поэта Пушкина. «Но что же делать с теми многочисленными фактами, когда умные и глубоко верующие русские люди в эмиграции и в лагерях, на фронте и в блокаде не только молитвой, но и стихами А.С.Пушкина укреплялись, пытаясь противостоять боли, горю и отчаянию?… Но как же быть с теми неоспоримыми фактами, что собеседником поэта, с любовью и болью наставлявшем его, помогавшем ему был Святой Митрополит Московский Филарет?, — пишет директор заповедника Василевич »

Нынче на вечере мы подробно затронули тему еще раз о дуэли Пушкина с Дантесом. В Святых горах в библиотеке Заповедника мне попался интересный материал кандидата исторических наук Л. Вишневского по материалам «Военно-судного дела».

Анонимное пасквильное письмо, полученное Пушкиным, муки оскорбленной чести и наконец дуэль – все это финал ловкого и страшного заговора против поэта, который был начат чуть ли не за десять лет до роковой дуэли. Вишневский в своем расследовании проследил роль семьи графа Строгонова, кстати, дальнего родственника поэта, который принимал активное участие в «судебной» комиссии по декабристам и как выяснилось не только…

Итак, условия дуэли, разработанные секундантами были таковы: «…каждый мог сделать пять шагов и подойти к барьеру. Никому не давать права преимущества первого выстрела. Но чтобы каждый дал по одному выстрелу, когда угодно на означенных пяти шагах, наблюдая, чтобы каждый стрелял друг в друга в одинаковом расстоянии». «…когда Пушкин был у своего барьера, — читаем далее в «Подлинном военно-судном деле», — когда Дантес (барон Геккерен) сделал четыре шага из пяти, которые ему оставались до его места, оба соперника приготовились стрелять; спустя несколько времени раздался выстрел, Пушкин был смертельно ранен». Мало кто обращает внимание, что оба соперника приготовились стрелять. Но раздался лишь выстрел Дантеса. Почему же?. Мы вправе задать этот вопрос. Во-первых, Пушкин считался одним из лучших стрелков Петербурга, во-вторых, потому что Пушкин сделавший свои шаги быстрее, уже стоял у барьера, а Дантес только еще шел к нему. Пушкин мог уложить Дантеса с первого шага. Но Пушкин не стрелял, потому, что ждал, пока его противник подойдет к барьеру (таковы условия). В этом сказалось благородство характера Пушкина. На этом пушкинском рыцарстве, на его строжайшей щепетильности там, где дело шло о чести, и был построен коварный план его врагов. Дантес знал, что Пушкин не будет стрелять, пока он, Дантес, не дойдет до барьера. Все было тонко рассчитано.

Выжить – значило для Дантеса идти как можно медленнее, тщательно готовясь к выстрелу, не доходя до барьера. Расчет Дантеса заключался в том, чтобы захватить инициативу и стрелять первым. Вот почему тогда, когда Пушкин ждал у своего барьера и не стрелял, его противник сознательно шел медленно, а затем сходу, не дойдя до барьера на расстояние одного шага, выстрелил… И этот шаг стал решающим в судьбе поэта. Преимущество Дантеса заключалось в том, что выходя на поединок, он был прекрасно осведомлен о пушкинском кодексе чести на дуэлях. Ни на одной из своих дуэлей Пушкин не стрелял первым (исследования пушкиниста Б. Никольского). Пушкин всегда на дуэли подходил к барьеру и выдерживал выстрел противника. Но почему-то эти факты не учитываются сегодняшними «пушкинистами» и совершенно не принимаются во внимание. Никогда и никого Пушкин не убил ни на одной дуэли. Так вот о манере поведения Пушкина на дуэлях и поведал Дантесу этот самый граф Г.А. Строганов, ближайший родственник Пушкина и друг дома Геккерена. Именно к нему и бросились за советом Геккерены, получив от Пушкина письмо-вызов. Тем самым гр. Строганов гарантировал Дантесу безопасность в первой стадии

поединка, а это значило подставить под выстрел Пушкина. Об этой гнусной роли графа Строганова, писал и пушкинист Цявловский.

Во время дуэли гнусна была и роль министра иностранных дел России известного графа Нессельроде, ждавшего в доме голландского посла сообщения о том, как другой чужестранец справился с порученным ему делом – заказным убийством гордости России. Под стать родителям были и их дети, — писал Л. Вишневский. Дуэль поэта состоялась и при участии дочери Строганова, Идалии Полетики, ненавидящей Пушкина. Молодой Строганов, сын графа ездил после поединка в дом раненого Пушкина и после распространялся, что видел там такую сволочь, что предупреждал отца своего не ездить туда. Кто же эта сволочь, о которой говорил молодой Строганов? Из дневников А.И. Тургенева. «Весь город, дамы, дипломаты, знакомые и незнакомые наполняют комнаты… на Мойке не было ни прохода, ни проезда. Извозчиков нанимали, просто говоря: к Пушкину. Более 50 тысяч разных людей, разных сословий побывали в эти скорбные дни в доме поэта. Смерть Пушкина явилась тогда, примером соборности русского народа. Ну а сегодняшним «исследователям дуэли Пушкина» точно отвечает М.Ю. Лермонтов: «А вы, надменные потомки, известной подлостью прославленных отцов… напрасно вы прибегните к злословью: оно вам не поможет вновь…

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.